Работающие на атомной станции (наверное, любой) — совершенно особые люди.
В первую очередь потому, что осознают возложенную на них степень ответственности, как бы это пафосно и избито ни звучало.
…Так получилось, что аэсовцы, как они сами называют себя, окружали меня почти всегда. Начать с того, что я жила почти 20 лет в микрорайоне атомщиков города Балаково Саратовской области.
В конце 80-х годов здесь возвели целый жилой массив для сотрудников Балаковской АЭС, в котором посчастливилось получить новое комфортное жилье и моим родителям.
Несмотря на то, что наша семья не имела непосредственного отношения к мирному атому, он прочно вошел в нашу жизнь.
В том числе — вместе с нашими соседями — дядей Сережей и тетей Светой.
Чем именно занималась эта интеллигентная пара на БалАЭС, мне, тогда еще школьнице, было совершенно невдомек. Но я четко знала — люди они очень значительные.
Инженер по профессии дядя Сережа много никогда не говорил. На работу уходил всегда очень рано, как и его супруга. Потом он надолго уехал в Китай помогать строить атомную станцию в качестве ведущего российского специалиста. У них подрастали сын и дочь — такие же умные, но иногда, как все дети, озорные ребята. В общем, практически образцовая семья.
Важно, что оба наших «атомных» соседа очень тщательно следили за своим здоровьем. Об этом можно было судить даже по разговорам о питании. Тетя Света, хоть и не очень словоохотливая, иногда делилась своими кулинарными секретами с соседками. Так, она очень опасалась холестерина и никогда не готовила пищу на сливочном масле. Спустя годы, я поняла, что наши атомщики чрезвычайно дорожили своей работой, допуск к которой был — через специальную медсанчасть, расположенную рядом с микрорайоном.
Пройти обследование и быть признанным годным строгой врачебной комиссией к тяжелой напряженной работе — такое тестирование ждало атомщиков ежегодно. Его, наверное, где-то даже боялись и готовились к нему каждый день в течение года всей своей расписанной по минутам жизнью.
Атомский район наш, расположенный в каких-то 8 километрах от 4-х блоков БалАЭС, рос и хорошел на глазах. Одни названия улиц чего только стоили!
Когда меня спрашивали, на какой улице я живу, то всегда с гордостью отвечала в ответ: «На бульваре Роз!». Роз, правда было сначала не очень много. Все больше шиповник, но тоже очень красиво.
Атомщики не чурались придомовой работы. Всегда были инициаторами ремонта в подъездах, где сами жили, и благоустройства во дворах. В выходной брали лопаты в руки и выходили сажать деревья под своими окнами. Или красили лестничные пролеты в какие-то совершенно креативные расцветки. Это когда у всех подъезды были однотипно-зеленые или, как вариант, — мрачно-синие. А многочисленные субботники, на которые работники станции выходили не по разнарядке сверху, а потому, что делали это, в первую очередь, для себя и своих детей…
Именно поэтому микрорайон, где жили преимущественно работники станции, был одним из самых образцовых и, если хотите, элитных в городе. Большая школа, ставшая затем первой гимназией в городе хоть и де-юре под № 2, два детских сада…
Кстати, первый теннисный корт в городе еще в советское время был сооружен именно здесь. Как и очень приличный стадион с беговыми дорожками, в том числе и для занятий с четвероногими питомцами. И, кстати, спустя многие годы, таким остается и до сих пор.
Это — атомное сердце города с уже разросшимся парком и информационным центром АЭС, куда может зайти любой желающий в любое время и узнать, насколько безопасен мирный атом и приятны в общении сотрудники одной из лучших в стране станций.
Многие спрашивают: откуда атомщики берут свою энергию?
Скажу честно, — не знаю.
Но в том, что это одна из самых чистых и созидающих энергий в мире, — я ни на один «микрозиверт в час» не сомневаюсь.
