«Просвещение следует внедрять с умеренностью, по возможности избегая кровопролития».
Афганские и китайские студенты подрались — экая невидаль!
Но мне в связи с этим вспомнилось вот что.
Года три назад я читала лекции по философии науки иностранным аспирантам.
Их было человек десять — в основном, иракцы, один марокканец, один египтянин, все естественники, все очень взрослые люди.
Обучение на русском, русского не знает никто, египтянин знает буквально несколько слов на английском.
Пытаюсь рассказывать на английском самые азы — о науке, об истине, о пространстве, о времени.
Что-то рисую, что-то показываю на пальцах, размахиваю руками, чуть не кувыркаюсь.
Египтянин что-то переводит остальным, те кивают.
Наконец один из них на очень ломанном русском говорит, желая меня подбодрить, что-то вроде:
— Мир сделал Бог.
Да, конечно, Бог, но я ведь не об этом, и я так старалась!
И так двенадцать лекций.
Всё это время я была в ситуации, которую описал Дидро: «Излагать истину некоторым людям — это всё равно, что направить луч света в совиное гнездо. Свет только попортит совам глаза».
Нет, они не были глупыми или невежественными — их просто учили совсем другому, и переучить уже не представлялось возможности.
Между нами была, если на языке философии науки, эпистемологическая пропасть.
Сдали, разумеется все, на четверки, не мне — комиссии. Тройки-то будущим кандидатам наук ставить не полагается.
Они, наверное, защитили свои диссертации. Но ведь они их и НАПИСАЛИ — по-русски!
А теперь иностранные аспиранты, большей частью из Африки, посещают лекции в общем потоке. Иногда с надеждой задаю им какой-нибудь вопрос — они радостно, доброжелательно улыбаются мне в ответ, молча.
Дело в том, что во всей России сегодня следуют совету Щедрина — просвещение внедряют умеренно. Очень умеренно.