Еще не забытый в России Карл Маркс утверждал, что семья – это ячейка общества, с чем мало кто отваживался спорить в советские времена, да и сейчас сама по себе эта мысль не вызывает особых возражений. Вопрос, как обычно, кроется в нюансах понимания.
Прежде всего, само понятие брака, и с этим трудно спорить, достаточно девальвировалось в последние десятилетия, но связано это не с общим упадком нравов, а вполне с объективными тенденциями. Ведь брак – это не только метафизическое родство душ, но и социальный институт, а следовательно подчиняется общим закономерностям общественного развития.
В аграрном обществе была нужна патриархальная семья, поскольку там было сподручнее вести коллективное хозяйство. В индустриальном обществе семья постепенно сжимается до нуклеарной, охватывая минимальный круг людей, на которых приходится тратить заработную плату, в надежде на то, что потом выросшие отпрыски потратят свой доход на одряхлевших родителей. В современном обществе потребность в семье, и так сузившаяся до сферы биологического воспроизводства, практически исчезает, а первые шаги клонирования, по сути, ознаменовали «точку невозврата» для прагматических обоснований семейной жизни. Из этого не следует, что семья обязательно должна отмереть. В конце концов, не только же прагматизм и рациональность определяют человеческое существование, есть вещи и поважнее. Просто игнорировать тенденции развития для понимания сути происходящего порой бывает чревато.
В России все, как обычно, еще интереснее. С 2008 года днем семьи в России считается 8 июля – день Петра и Февронии, причем этот праздник усиленно пытается отодвинуть на задний план день Святого Валентина. Различие между ними существенное, хотя и не принципиальное – если Валентин считается покровителем влюбленных, то Петр и Феврония – покровителями семьи и брака. А ведь влюбленные – это, как известно, категория непостоянная и трудно фиксируемая, прочную ячейку из них не сделаешь и о повышении показателей особо не отчитаешься. Вот и получается, что одни святые вытесняют другого, в чем можно видеть отголоски каких-то конфессиональных или политических противостояний, но только на первый взгляд. Ибо достаточно заглянуть в любой справочник и неожиданно выясняется, что этот пресловутый Валентин (которых на самом деле было два) вполне признается православной церковью. Следовательно, «разборки» происходят не на уровне догматики, а на уровне обычного пиара, когда весь вопрос в том – какую фигуру выгоднее использовать в текущих политических целях.
Поэтому и празднуют этот праздник – кто во что горазд! В этом году несколько регионов России даже запретили в день Петра и Февронии разводиться, по принципу – вот вам остальные дни в году, можете потратить их на что хотите, а праздник портить не смейте!!! Вот такая вот демографическая политика! Осталось еще 364 праздника придумать, и вопрос укрепления семейных связей можно считать решенным.
Направленность действий и их обоснование вполне очевидно – демографические проблемы в России никуда не делись, а семья дает хоть какую-то гарантию того, что увеличение численности населения будет происходить естественным путем, а не посредством невнятной миграционной политики. А вот как решить эту проблему – каждый понимает по-своему. Вот и в 2015 год отметился целым рядом законодательных инициатив в сфере брачных уз…
Во-первых, в очередной раз воскресла идея повышения государственной пошлины за расторжение брака (проще говоря, за развод). Вместо нынешних 650 рублей, которые, однако, в 2 раза дороже пошлины за заключение брака, планируется поднять планку до 30000 тысяч. Чтобы, так сказать, семь раз подумали и только один отрезали!
Другой вариант предлагает РПЦ, которая желает приравнять церковный брак к государственной регистрации со всеми вытекающими последствиями, чтобы добавить моральный аспект к заключению брака. Правда, в этом случае естественным образом встает вопрос о возможных вариантах развода ( в церковной терминологии – развенчания), но этот вопрос почему-то пока оказался обойден вниманием.
А между тем очередной социологический опрос, приуроченный непосредственно ко Дню семьи, зафиксировал тревожащую тенденцию. По сравнению с 1990 годом количество людей, считающих, что брак должен быть сохранен в любом случае, уменьшилось с 13% до 10%. 25% респондентов считают, что главную угрозу браку представляют не адюльтеры, а безработица и безденежье, что выглядит особенно зловещим в условиях ухудшающейся экономической ситуации. Интересен другой аспект – в качестве скрепляющего фактора, препятствующего распаду семьи, 32% опрошенных назвали трудности с определением того, кому останутся дети. Из этого можно сделать вывод, что хотя бы забота о подрастающем поколении остается ценностью для современных россиян. Очевидно, других ценностей, способствующих сохранению брачных уз, обнаружить пока не удалось. Ну, конечно, кроме стремления к материальному благополучию, о чем свидетельствует неуклонное увеличение брачных контрактов. Как говорится, на всякий пожарный случай…
В общем, все получается, как в старинном анекдоте, когда маленькая девочка приходит к отцу и сообщает: «Папа, в России подняли цену на водку. Это означает, что ты теперь будешь меньше пить?» А он ей отвечает: «Нет, это означает, что теперь вы с мамой будете меньше есть…» Мораль проста: итогом всех принимаемых (если, конечно, они будут приняты) законов станет не увеличение количества благополучных семей, а лишь увеличение фиктивных браков. Фиктивных – в том смысле, что бывших супругов будут связывать не чувства, а лишь осознание взаимной невыгодности развода. Хотя статистика, как и политика, иногда бывает и неразборчивой. В том числе, и в средствах!
