Захожу я к одному должностному лицу, замещающему должность должностного лица, призванного следить за благополучием города Саратова и, в частности, улиц нашего любимого города.
И говорю. Извините, мол, что обеспокоил, но ситуация сложная как для меня, так и для Вас.
Дело в том, что я брат Президента. Нет, не родной, но достаточно близкий. У нас в семье не принято как-то беспричинно выпячиваться. Вот, говорю, мой паспорт. Видите, написано – Палькин Александр Николаевич. Вот саратовская регистрация. Сомнения, надеюсь, исчезли?
А сложность ситуации вот в чём: буквально вчера я видел Володю, то есть, извините, Владимира Владимировича. (Это чистая правда, поскольку вчерашний вечер я провел у телевизора). Всего, сами понимаете, говорить не буду, президентский график – вещь серьёзная, но у меня появилось ощущение, что в скором времени он посетит Саратов.
Хотел, говорю, по-простецки, пригласить его в гости, к столу.
Живу я в посёлке Юбилейный, на улице Усть-Курдюмской. Там у нас, около дома № 7 «А», лестница есть. Лично я нашёл про неё три упоминания в интернете:
«В плачевном состоянии находится лестница в районе улицы Усть-Курдюмской, 7А. Особенно опасно ходить по ней в темное время суток и в гололед. Хотелось бы надеяться, что появится возможность восстановить обрушившиеся ступени и установить перила, чтобы люди смогли безопасно преодолевать данный участок».
Мольба датирована 7 августа 2014 года.
Не прошло и трёх месяцев, как заявительнице ответил тогдашний глава Волжского района. По-деловому, чётко, убедительно, без лиризма.
Вот его ответ, также размещённый на сайте:
«Лестничный спуск, расположенный в районе дома № 7 «А» по улице Усть-Курдюмской, является неотъемлемой частью тротуара и организован в связи с необходимостью планировки данного участка территории в связи с наличием перепада рельефа. В соответствии с данными электронного архива и архива планово-топографических материалов комитета по градостроительной политике, архитектуре и капитального строительства администрации муниципального образования «Город Саратов» часть рассматриваемого лестничного спуска расположена в границах территории общего пользования улицы Усть-Курдюмская, другая часть – в границах земельного участка многоквартирного жилого дома № 7 «А» по улице Усть-Курдюмская. В связи с тем, что земельный участок под многоквартирным жилым домом № 7 «А» по улице Усть-Курдюмская сформирован и поставлен на кадастровый учет решение вопроса по ремонту части данного лестничного спуска (включая и установку перильного ограждения) относится к полномочиям общего собрания собственников помещений в данном многоквартирном доме. В связи с чем, в адрес руководства ТСЖ «Усть-Курдюмское» направлено письмо о рассмотрении данного вопроса и принятия мер по восстановлению указанного участка лестничного спуска. Также, направлено письмо в комитет дорожного хозяйства, благоустройства и транспорта администрации муниципального образования «Город Саратов» о рассмотрении возможности включения участка лестничного спуска, находящегося в границах территории общего пользования, в план работ по ремонту объектов улично-дорожной сети района».
Закаменевшее должностное лицо переводило взгляд с моего паспорта на меня, на копию ответа, снова на паспорт. Оно допускало возможность подвоха, но не понимало механизма.
– Возможно, у Вас сомнения, что я – это не я? – спросил я более низким тоном. Так справьтесь. Я сейчас дам Вам нужный телефон.
Одновременно я извлёк записную книжку и, приговаривая, «Лубянка, Лубянка, да где же, чёрт», стал её перелистывать.
– Между прочим, – вспомнил я, чтобы пауза не казалось томительной, – у меня и супруга на этой лестнице упала. Прошлой зимой. Неудачно упала. Пришлось к врачу обращаться. (Чистая правда).
Не злоупотребляя прямой речью, скажу, что, созывая по селектору срочное совещание, должностное лицо предложило мне кофе, поинтересовалось, когда всё же ожидается СОБЫТИЕ, заверило, что всё будет в лучшем виде. И неважно, что я ЧЕЙ-ТО брат. Достаточно, что я гражданин нашего любимого города. И гражданин очень гражданственный, поскольку не прошёл мимо очевидного безобразия, ограничивающего конституционное право жителей посёлка Юбилейный на свободу передвижения, а немедленно просигнализировал, следовательно, поступил не только дальновидно, но и мудро.
Я распрощался, отказался от букета роз в корзине, и отправился домой, к телевизору. Повидать Володю.
Этой ночью спалось мне легко, а утром, потягиваясь у окна, я чуть не остолбенел. Площадка у пресловутой лестницы была заставлена блестящей импортной техникой, вокруг сновали люди в комбинезонах, строительных касках и при галстуках. Чуть поодаль были складированы нарядные упаковки с надписями: «Мрамор из Италии Бьянко Каррара», чуть далее – «Туф армянский», и отдельно, в стороне «Берёза карельская, прямоствольная».
Ах, да, – подумал я, – ещё и перила.
И проснулся снова.
