Два маленьких муниципальных театра, на грани выживания. Один в Саратове, в Заводском районе. Другой тоже не в центре, но в Иерусалиме. В обоих есть главные стержни существования, вокруг которых все крутится, которые придают им смысл и дают жизнь — наши, саратовские дамы. Татьяна Павловна Чупикова и Ирина Львовна Горелик.Всю жизнь, которую я прожил вне театра, меня мучает вопрос: «Не зря ли я испугался возможной безвестности, в случае если судьба не даст пробиться на столичные подмостки и добиться киношной популярности? Фактически при выборе жизненного пути, который с детства прокладывался в театре-студии «Молодая Гвардия» Саратовского дворца пионеров под руководством Н.И.Сухостав, воспитательницы нескольких сотен российских актеров, игравших и играющих и в театрах России, я струсил остаться на в всю жизнь именно в таком театрике, бедным и безвестным.
Мой «путь героя» за меня прошли эти две женщины. И оказалось, что он, этот путь наполнен огромным человеческим смыслом. Не в гламурных или сериальных ролях актерское счастье. Счастье – быть на своем месте и делать то, без чего твоя жизнь теряет всяческий смысл.
Татьяна Чупикова еще в детстве умела поражать зрителя. В крошечной эпизодической рольке пожилой уборщицы в студийном театре «Молодая гвардия» она была настолько достоверно старой, что ни один из зрителей не верил, когда на вопрос: — В каком театре Сухостав уговорила старуху сыграть эпизод в детском спектакле? — получал ответ: «Танечке еще нет и четырнадцати». Семья Татьяна Чупиковой к Театру не имела никакого отношения, поэтому ее путь был прост –вопреки всему вгрызаться в азы мастерства и отвоевывать место под солнцем, нарисованном на задниках детских спектаклей в ТЮЗе. И она впряглась в эту каторжную упряжку, в которой кататься на тягловых лошадках любят и постановщики и зрители, а кормить досыта – очень часто забывают.
Жизнь Ирины начиналась в бурнокипящей атмосфере отцовского театра «Микро», который колесил «с чесом» по всей стране, прекрасно принимаемый когнитивно простым советским зрителем. Соответственно, кроме ощущения Львом Гореликом равновеликости «самому» Райкину, давал ощущения полного и сытого благополучия от актерского фиглярства. Единственное, чего не хватало Горелику, чтобы «забронзоветь» в сатире – это текстов действительно великого Жванецкого, на которых и строилось на 70% величие актера Райкина. И дочь Ирина с детства интуитивно понимала то, что, ослепленный преходящим успехом, предпочитал не замечать ее живчик батюшка – 70 % успеха актера – это текст, который он несет в массы. Величие актера без литературной основы – фиглярство, если не кривляние. Это становится понятно не «великим» сатирикам, ослепленным успехом, соревнованием в популярности и стремящимся работать на грани разрешенного, а их детям. Так же, как и Константин Райкин, Ирина Горелик зареклась на всю жизнь работать с «проходными» текстами. Так же как он, предпочла режиссерскую и литературную работу, работу со Словом.
Первый вывод: в маленьком муниципальном театре должен быть хотя бы один мастер — камертон, слышащий слово и умеющий его озвучить. Иначе он превращается в ухудшенную местечковую разновидность телевизионного театра Петросяна и «Камеди клаб», а какой же дурак оторвет зад от бесплатного телевизора, ради заведомо худшего да еще и платного зрелища?
Научившись чувствовать слово и добиваться его уникального звучания, можно искать «папу Карло», который начнет строительство театра. Татьяна Чупикова не то чтобы соскочила с галер родного ТЮЗа, она нашла лодочку с уникальным лодочником. Это был «Новый театр «Версия», в котором режиссер, а по совместительству муж, а по призванию Учитель, Виктор Сергиенко, точно знал, как дошлифовать и в какую оправу вставить этот драгоценный камень. Так появился моноспектакль по Пушкинской «Русалке», который проехался с театром по всем Российским провинциальным театральным фестивалям. Благо, что фестивальная труппа – всего одна парочка, гусь да гагарочка, актриса да режиссер, он же мастер сцены и эвукооператор, больших расходов на поездки не требовала. Даже оформление сцены можно было увести в чемодане. Я пересмотрел недавно видеовариант спектакля. Это мастерское владение актерским аппаратом Татьяны Чупиковой и режиссерская палитра при минимуме средств сегодня заставляют сожалеть, что театральный спектакль не вечен, меняется вместе с актером, с его возрастными изменениями. Только малая часть живого впечатления от праздника театра передается в записи.
А после «Чудной бабы», которая добавилась в репертуар муниципального театра, Татьяне Чупиковой настала пора получать звание «Народной». Но в муниципальных театрах званиями разбрасываться как-то не принято, а галеры-то любят, когда на них гребут бесплатно, так что ТЮЗ тоже не очень спешил оценить актрису по достоинству. Да и сейчас не спешит. Татьяна Павловна только недавно «дослужилась» до звания «Мастер сцены», хотя и в ТЮЗе она давно камертон, по которому выстраивается рисунок многих спектаклей.
Когда Ирина Горелику ехала вслед за мужем в Израиль, выяснилось, что слава ее отца там не работает, и если хочешь работать в театре – нужно самой поработать «Папой Карло» и этот театр построить. Даму из России, практически не знающую иврита и настроенную на мелодику и звучание языка русского, как это обычно и бывает, никто с распростертыми объятиями не ждал в известных и доходных театрах, где платят достаточно не для выживания, но для жизни,. И тогда Ирина Горелик пошла в народ. Вот были поражены еврейские писатели, опубликовавшие романы, ставшие популярными не только в Израиле но и в Американской и прочих диаспорах, получившие литературные премии на разных континентах, и не только у евреев. К ним в дома являлась плохо говорящая русская рыжая, нахальная от отчаяния дама и начинала убеждать, что народу хочется не только читать, но видеть на сцене рассказанную ими историю, и именно она готова перелицевать их роман в инсценировку. А потом и поставить. На сцене никому не известного, практически в первое время любительского театра в Иерусалиме. Желание было так велико, что оно исполнилось. А в Израиле, если некоммерческая организация в течение нескольких лет убедительно доказывает, что она полезна и интересна людям, то есть может выжить самостоятельно, то она получает правительственну
В репертуаре театра сегодня шесть состоявшихся спектаклей по романам писателей, читаемых не только в Израиле, но и в мире, приведенных на сцену, «оживших» усилиями Ирины Горелик. Сама она работает над текстом спектакля на русском языке, и только потом тексты переводятся на иврит. В работе театра еще два спектакля.
Перед Днем театра я посмотрел в «Версии» спектакль «Браво, Лауренсия!» Н.М. по пьесе Птушкиной и мне захотелось сравнить ее со спектаклем«Как несколько дней» по роману Меира Шаова, который я посмотрел в театре «Микро» на фестивале.
Я не читал роман, поэтому разобраться во всех хитросплетениях отношений, разворачивающихс
Для обоих театров характерна подробнейшая интонационная работа над словом, поскольку сценография у обоих минимальна – одна выгородка на весь спектакль, в «игре с предметом» не разгуляешься. «Лауренсию» пришлось смотреть два раза, поскольку в первый раз спектакль снимался на видеокамеру, и интонационный настрой актеров, кроме Т.П. Чупиковой, сбился. В первом акте комедии положений не хватало точности нюансировки, вылезала некая натянутость сюжета, отсутствовали точки и акценты. Актеры муниципальных театров не приспособлены к работе с видеозаписью, они должны растворяться в своем зрителе. Появление Чупиковой на сцене в начале второго акта мгновенно настраивает всех, появляется и точность, и тонкость, и нюансировка. В каждом жесте чувствуется глубокое обоснование, в зале начинает звучать смех. Очень приятно этот смех слышать, поскольку он принципиально отличается от КВНовской ржачки, к которой так привык телевизионный зритель. Этот смех тоже имеет множество интонаций, он тоже полон нюансов и интонаций.
Оба спектакля о грехе тайны рождении сына. «Как в те дни» построен на размышлениях о смысле жизни молодого человека, на отцовство которого претендуют сразу три жителя одного села. Сюжет «Лоуренсии» крутится вокруг тайны рождения сына молодого человека, который неожиданно оказывается негритенком, в чем он, естественно, обвиняет подругу, которая выжила в смутные времена начала рыночной экономики в России, и естественно, в ее манерах беседовать с матерью своего предполагаемого мужа отражены нравы перегонщиков автомобилей из Германии по бандитским дорогам 90-х. При этом душа ее чиста и прозрачна, она кристалл более чистый, чем у матери избранника, которая при живом муже в порыве страсти увлеклась своим балетным чернокожим партнером, от которого и зачала сыночка. Муж умер до рождения сына, сын родился вполне белым, но во втором поколении негритянская кровь проявилась сполна и внук уже родился похожим… Не похожим, а полноценным негритенком. И началось избиение младенцев, или тридцать лет спустя…
В атмосфере информационной предвоенной тотальной телевизионной лжи спектакли о цене правдивого слова, о том, как его трудно произнести как многое решает его простое произнесение. Театры, особенно маленькие, окраинные, для того и существуют, чтобы возвращать людям ощущение ценности правды, точности смысла и бессмысленности лживых репутаций святости. Или наоборот, о святости женского права на любовь, на таинство зачатия в страсти и грехе и праведности жизни, посвященной ребенку. О присвоенном праве родителей коверкать детям жизнь, демонстрируя приверженность мнимым ценностям, надуманным правилам. Это спектакли о тонкостях прелестей и тягостей жизни. И близость к зрителю, не разделенная телевизионным экраном чрезвычайно важна здесь, в этих маленьких залах, где актеры и зрители не отделены друг от друга ничем. И могут совместно не только задумываться о вечных вопросах, но иногда и находить на них ответы. Так мало, так редко звучат на окраинах больших городов верные и точные слова, да еще произнесенные с точной, выверенной по смыслу интонацией. Эти уроки особенно ценны для окраинных жителей, потому что редки. Так же нечасто у них находится повод и время поразмышлять о правде и лжи, о мере вины и правах детей на собственные поступки.
Театру «Версия», по слухам из властных структур, собираются отдать часть кинотеатра «Темп». Пусть это будет Т.П Чупиковой материальной наградой, пока звание народной или хотя бы заслуженной актрисы блуждает в тех же самых коридорах. Да и Виктор Сергиенко по праву разделит с ней эту награду. Дом театра должен быть построен.
