Геноцид. Я не побоюсь этого мерзкого слова.
То, что происходит сегодня в Саратовской области в связи с массовой заболеваемостью ковидом, я так назову. И это мое личное мнение, которое имею право выразить. В том числе потому, что почувствовала все это на своей шкуре.
Итак, немного предистории.
Корону в дом принесла из школы старшая дочь. Это точно, так как мы даже в магазин не ходим, пользуясь доставкой. Благо, она сейчас бесплатная есть.
К счастью, дочь переболела легко.
Прививку я не делала, так как имею ряд хронических заболеваний, которые являются медотводом. Потому нахожусь все время дома, избегая контактов. Но вот школу мы не предусмотрели…
На 12-й день самоизоляции заломало меня. Сначала незначительно, с явными симптомами «дельты», которые со стороны желудочно-кишечного тракта. Было чувство, что я наелась случайно колючек.
Дозвон во взрослую поликлинику — нереально!
К счастью, выручили Госуслуги. Там я вызывала участкового терапевта аж трижды, так как симптомы каждый день менялись и нарастали. Доктор, надо признать, исправно приходила.
К сожалению, терапия на дому в течение 5 дней на арбидоле и аж двух антибиотиках, их мне назначила врач, не возымела эффекта. Я поняла, что не справляюсь.
Приобретя заранее пульсометр (1500 рублей самый дешевый) , с ужасом наблюдала, как падает сатурация. При 92 мне было совсем плохо. Добиралась из туалета по стенке. Сил не было вымыть тарелку.
Доктор сразу предупредила, что без теста на ковид меня никто не госпитализирует.
Из поликлиники никто так и не пришел ко мне, матери 4-х детей, взять этот самый ПЦР-тест.
Выход один — платная лаборатория. Сын принес пробирку, я сама у себя взяла мазки по инструкции, и, отдав клинике 1500 рублей, получила через 2 дня положительный результат.
К этому времени удалось сделать в другой клинике пресловутое КТ. Минус 3 500 рублей из семейного бюджета. Да, там было поражение. Не критичное, но мне разговаривать даже было сложно.
Кстати, забегая вперёд, скажу, что в ковидный больнице лежала молодая женщина с 1% поражения легких, которая болела тяжело, дома теряла сознание. Видимо, тут дело не только в процентном поражении легких…
Теперь, когда анализы на руках, можно и на «скорую». Принять вызов с 10-го дозвона приняли, но предупредили, что могут ехать 3 дня.
Тут не вовремя открылась тахикардия: сердце явно просилось наружу.
Я звонила на «скорую» снова и снова, плакала, ругалась, умоляла… «У нас полгорода с сатурацией 75 лежит», — отвечали мне на том конце, намекая, что я еще огурцом. Но я была почти овощем. Как сказала мама, которая в это же время болела ковидом в другом городе, твои дети нам нужны, но мать им никто не заменит…
Платная «скорая», кстати, ко мне так и не приехала. Но от них толку мало. Госпитализировать платники не имеют права.
Температура нарастала. Уже за 38. И сбивалась сложнее. Жутко тошнило. Причем, неясно, от ковида или антибиотиков.
В общем, «скорая» приехала быстро. Через сутки. Молодой и старый фельдшер. Старый меня явно не хотел забирать. Мол, кардиограмма человеческая, сатурация на его пульсометре почему-то показывала больше, чем на моем новом, легкие на слух определил незначительное поражение. Я сосредоточилась на молодом. Тот был посговорчивее. Но сразу предупредил, что от него ничего не зависит. Стал звонить какому-то старшему, который видимо распределял «доставку» ковидных по госпиталям.
— Есть одно место, — услышала я и заплакала. От радости, что попаду к врачам.
Пока ехали в карете «скорой», фельдшер говорил за жизнь. Мол, к покойникам не успевают на констатацию. Самый старый необслуженный вызов у них, в бригаде, 10-дневной давности. Не могут физически. Я внутренне содрогалась, а за окном машины шли люди, и все без масок… Говорил, что скорые дали, а ездить на них некому. Не хватает медиков.
— Когда все это кончится? — спросил этот парень с наивными добрыми глазами.
Нашла в себе слова для утешения этого замотанного работой человека:
— Всё кончается, и это закончится, — уверенно сказала в ответ, памятуя царя Соломона с его кольцом.
Фельдшер любезно помог мне зайти на крыльцо госпиталя, перепрофилированного под ковидный. Здесь лежало уже 100 человек. По плану, вроде как, на половину этого рассчитан.
Ну вот и санитарка во всем белом, маска, очки, рация «Моторолла». Это и есть «красная зона».
В приемном смена караула. Отдежурившие врачи собираются в «зеленую зону» и домой. Я приехала в пересменку, чем явно вызвала досаду принимавшей бригады.
Мне сказали, что могут и не принять. Я внутренне заплакала от безысходности.
Но, изучив документы, самое главное — анализы, меня соблаговолили оставить. Я вздохнула с облегчением, когда «скорая» уехала.
Немного пожурили за антибиотики, забрали верхнюю одежду и проводили в палату.
Да, мне повезло. А сколько человек не смогли попасть в стационары или сделали это очень поздно…
Со всех сторон от соседок по палате сыпались истории про это.
Одна женщина, из района, видимо, от кислородного голодания, временами сходила с ума. Кричала, ругалась с врачами, порой хотела вешаться, а когда отпускало, читала стихи…
Сразу посадили на гормоны, дали недешевый новый противовирусный препарат. В общем-то, всех лечат в принципе по одной схеме.
Персонал, задерганный, замученный, уже не стеснялся порой выражаться. Что говорить про больных. Хотя, вы знаете, даже шутили иногда, поднимая настроение и себе, и пациентам.
Мы как на войне, — обронил кто-то из врачей. Однако мобилизации со стороны властей не чувствуется. Ни шатко — ни валко. Где новый инфекционный госпиталь? Почему люди умирают дома, задыхаясь?
Нужно отдать должное больничному питанию. Очень порадовало качеством и разнообразием. Даже пресловутая манка была на высоте. Поварам, в отличие от руководства региона, ставлю твердую «пятерку».
В общем 11 дней, и с вещами на выход. Жуткий отходняк от гормональной терапии с кучей побочек. Но, как сказала сестра, тоже болевшая ковидом в первую волну, главное, что ты дышишь.
Дома радовал даже видавший виды штукатуреный потолок. Господи, какой же он красивый, особенно вон та трещинка и отлупившаяся побелка. Нет, он просто прекрасен! Эйфория.
Так при чем тут геноцид?
Ребята, никому до нас, пока мы не попали в госпиталь, нет дела. Родные и друзья не в счет, но они, как правило, тут бессильны.
Ты остаешься один на один с жуткой своим коварством болезнью, и руку помощи никто не протянет даже за деньги. «Никто нам не поможет, кроме нас самих» , — гласит лозунг в одном из саратовских сел. Вот это оно самое.
Геноцид — это, в том числе, предумышленное создание жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение. Эти условия сейчас в Саратовской области созданы. Намеренно или по халатности, не мне судить. Люди мрут без оказания помощи пачками.
Кстати, про прививки, на которые так любит ссылаться наш министр здравоохранения Олег Костин.
Заявляю, вакцинированных от ковида в больницах предостаточно! Заявляю об этом решительно и открыто. Лично общалась в «красной зоне» с такими, в том числе из медперсонала.
Зачем это вранье про прививки? — я не знаю.
Но больше всего недоумения у меня вызывали посты в Instagram Костина про… своего кота Ватсона. Нет, кот, конечно, классный, и животных я тоже люблю. Но людей люблю все же больше. Уж как-то не к месту, по моему мнению, постит котика его хозяин. На фоне людских страданий это милое мещанство вызывает только раздражение. Вы меня простите, но многим сейчас, не до котиков.
Бонус. QR-код в Госуслугах через два дня после выписки. Скажу честно, мне он не нужен. Ни в бассейны, ни в кафе, ни в музеи я не собираюсь. И вам не советую. Пока. Повремените.
Выражаю огромную благодарность за помощь бригаде «скорой помощи», дежурившей 10 октября по Волжскому райну Саратова (к сожалению, было не до фамилий), а также всему коллективу областной офтальмологической, лор больницы! Отдельно выражаю признательность заведующей отделением Анне Букия. В том числе от всех своих 4-х детей. Низкий поклон.
