Наряду с ношением шапки при плюсовой температуре и навязчивым стремлением давать советы всем окружающим возраст напоминает о себе возникновением такого чувства, как ностальгия. Обычная ностальгия – это когда хранишь в памяти то, что давно уже в реальности не существует. Можешь его холить, лелеять, протирать, периодически делать вид, что оно все еще актуально. Но в глазах окружающих все эти странные телодвижения (или, может быть, точнее сказать – душедвижения?) выглядят странной прихотью, причудой человека, который не в состоянии примириться с ходом времени.
Но есть и другая форма взаимосвязи прошлого и настоящего – когда неожиданно сталкиваешься с тем, что, как ты искренне считал, уже давно кануло в Лету. Причем особенно сильный эффект это производит, когда ты неожиданно узнаешь о завершении какого-то процесса, о котором ты уже привык думать в прошедшем времени. Что-то вроде того, как наткнуться на свежий труп птеродактиля, последнего в своем виде, и подумать, что, оказывается, все это время они существовали. И, вроде бы, приятная неожиданность, а с другой стороны – заносить в Красную книгу уже поздно. Финита ля комедия…
К чему такое долгое лирическое вступление? Дело в том, что в июле 2016 года, как неожиданно выяснилось, завершается производство видеомагнитофонов. Можно сказать, уходит в небытие целая эпоха в развитии повседневных коммуникаций, в которой успело побывать поколение 80-х и 90-х, а вот «нынешние как-то проскочили», как пел еще Владимир Высоцкий.
Интересно даже не то, что видеомагнитофоны все-таки перестали производить. Это вполне предсказуемо, учитывая современные темпы устаревания техники. Интересно то, что их перестали производить только СЕЙЧАС. То есть на протяжении уже многих лет выходили очередные версии Windows, люди постепенно переходили с кассетных плейеров на MP3 (а теперь уже и не заморачиваются приобретением очередного гаджета, используя для прослушивания смартфон), компьютеры постепенно превращались из ящика, занимающего полстола, в почти прозрачные планшеты… А в это время фанаты видео продолжали доставать (покупать, обменивать?) кассеты, отточенным за десятилетия движением вставлять их в недра магнитофона, прокручивать на нужную минуту – в общем, выполнять те самые движения, которые автоматически всплывут в голове хоть сейчас, если неожиданно придется их совершать. Мало того, что они производились, но и, что немаловажно в эпоху общества потребления, продолжали приносить прибыль своему производителю. Даже за последний год удалось 750 тысяч штук продать, и это притом, что кассеты к ним перестали производиться еще несколько лет назад.
Так что завершение выпуска – это еще не конец истории видеомагнитофонов. Это, скорее, переход из времени в вечность, из повседневности квартир в торжественность музея. Недалек тот час, когда коллекционеры с сумасшедшинкой в глазах будут гоняться за особо редким экземпляром от фирмы Panasonic, а обладатели чудом уцелевших в компьютерную эру раритетов будут с гордость рассказывать, как изредка, по праздникам, они собираются, чтобы аккуратно посмотреть какую-нибудь кассету. Тот самый «хлам», который выбрасывали при переездах или отправляли на дачу к дальним родственникам – на наших глазах постепенно приобретает значимость музейного экспоната. Как гласит одна старая шутка, вещь, теряющая цену в качестве модной, неумолимо приобретает ценность в качестве антикварной…
Конечно, все до поры – до времени, потому что любая техника имеет свойство выходить из строя, причем так, что поделать с ней что-либо сложно. В частности потому, что искать запчасти для видеомагнитофона – это занятие скоро станет квестом, которому смогут позавидовать самые изобретательные организаторы. Наверное, сродни поиску иголки для дореволюционного патефона. Это когда-то с помощью паяльника и изоленты можно было заставить работать любой механизм, а в случае неисправности – найти альтернативное решение (например, перематывать кассету вручную), а сейчас все – пальцы заточены уже под клавиатуру, а глаза интуитивно ищут кнопку перезагрузки.
А потом какому-нибудь гениальному бизнесмену придет в голову восстановить атмосферу 90-х в формате каморки видеопроката. Это сейчас в моде ностальгия по советскому времени, а через какое-то время, в связи с естественной сменой поколений, можно и до постсоветского дорасти. И будет «племя младое, незнакомое» ходить по тщательно отделанным комнаткам с муляжами видеокассет (настоящие-то будут слишком дороги, чтобы просто так выставлять), рассматривать постеры с Арнольдом Шварценеггером и Жан-Клодом Ван Даммом. Ну и, конечно, ныть своим родителям, что хватит уже тоскаться по всяким музеям, пора уже в аквапарк, 7D-кинотеатр и прочие соответствующие возрасту места
А родители будут кивать, но все равно оглядываться на реконструкцию. Ругать, что все было не так, но все равно возвращаться. Пусть хоть так, чем вообще никак.
Вот так и просыпается настоящая ностальгия. Когда понимаешь в глубине души, что ничего из прошлого уже не вернешь, но попытаться все-таки стоит. Хотя бы ради самого себя нынешнего, в ком остается что-то избыточное и нефункциональное, что очень трудно ухватить. Поэтому хоть охоту объявляй на себя прежнего, как на птеродактиля, которого, по слухам, то и дело где-то видят, но подтверждения этому нет. Впрочем, пока труп не найден – можно продолжать искать…
